В данном эссе предпринята попытка проанализировать тенденции развития сети Интернет, попробовать уловить возможные перспективы, варианты развития её в будущем, максимально воздерживаясь от буйства фантазии, место для которого лучше оставить писателям-фантастам. Данная работа является вольным философско-техническим рассуждением и отражением взглядов, мнений автора, не претендующих на абсолютную объективность и проницательность
У разбитого корыта
Нынешняя структура Интернета, его организация, в существенной мере несёт в себе груз, точнее бремя, тех давних и ранних идей, которые были оправданы на заре становления Интернета 60-70-х годов. Сети были разрозненными «княжествами», часто не связанными между собой. Существовали экспериментальные внутриуниверситетские сети, военные, государственные, внутрикорпоративные итп. В те времена все только начиналось — пробовали, экспериментировали и разрабатывали технологии, которые затем стали прототипами нынешних стандартов и на основе которых действуют современные сети.
Человеческая психология такова, что нам не свойственно заглядывать слишком далеко в будущее — мы живем днём сегодняшним и заглядываем от силы в завтрашний. А послезавтрашний нам кажется далёким и еще не сформированным, думать о нём кажется преждевременным и перспективы его видятся не отчетливо. Да и зачем думать о послезавтра, когда завтра будет много времени и возможностей, чтоб решить и все послезавтрашние вопросы тоже? А между тем, когда оно наступает, оказывается слишком поздно — выясняется вдруг, что время ушло, и о многом надо было позаботиться гораздо ранее, и что нынче нам приходится пожинать плоды того, что необдуманно посадили ещё очень давно.
История знает массу прецедентов такого отношения к будущему (и примеров того, что ничему это, к сожалению, не учит). Взять хотя бы, из наиболее ярких примеров, отгремевшую в своё время проблему 2000-го года. Для обозначения года программисты в своих продуктах использовали лишь последние два разряда, т.к. два остальных считались неизменными в обозримом будущем. Тогда более актуальной была возможность сэкономить память и ресурсы компьютера на этих старших разрядах, выиграть в быстродействии, улучшить компактность кода… А такие мелочи, казалось, можно будет решить как-нибудь потом, эдак году в 1999-м. Но компьютерная техника начала развиваться столь стремительно, что данная проблема оказалась для многих вопросов глубоко фундаментальной и труднорешаемой, а иногда и вовсе врождённой.
Да что и говорить, даже один общеизвестный и преуспевающий человек, утверждал в своё время, что «640кб должно быть достаточно для каждого». И это — человек, который в состоянии углядеть тенденции и потребности, которые станут актуальны в перспективе.
Такая же история произошла и с протоколом TCP/IP. По сравнению с теми несколькими десятками тысяч компьютеров МинОбороны США и Университета Беркли (и некоторых других «шедших в ногу со временем» организаций), где создавался и отрабатывался этот в последствии стандартный сетевой протокол, число 256 в 3-й степени считалось чем-то фантастическим! Точно так же и сейчас видятся возможности адресации, предоставляемые протоколом IPv6 (256 в 16-й степени — ок. 3х1038 комбинаций IP-адресов, минимум 1012 конечных систем и 109 индивидуальных сетей). Хотя пройдёт несколько десятков лет, и человечество изобретёт массу различных новых устройств, взаимодействующих между собой по сети, а также научит этому уже имеющиеся. Пройдёт какое-то время, и их тоже вдруг станет так много, что опять возникнет нехватка адресов.
Однажды в своей жизни, когда я только начинал изучать азы устройства сети, изучать протоколы и премудрости администрирования, я читал книжку и изумлялся по ходу прочтения: ну разве сложно изначально заложить в устройство той же IP-адресации задел для последующих расширений? К примеру, как я тогда рассуждал, зарезервировать некий младший байт под признак того, что следующая четвёрка байтов будет продолжением IP-адреса (иначе трактуем её традиционным образом), в котором в случае зарезервированного байта аналогично трактуется следующая четвёрка и т.д. до бесконечности — по принципу матрёшки.
Сейчас, конечно же, поздно вносить такие нововведения — слишком много пришлось бы преодолевать труднорешаемых обстоятельств — коренным образом менять логику работы софта, убеждать массу многоуважаемых и неповоротливых стандартоутвердителей, отбирать необходимые адреса у их нынешних владельцев и т.д. А лет так 30 назад это было бы гораздо проще и легче. И история пошла бы немного по другому пути, и софт писался бы изначально с учётом этого… И что самое главное, мы бы НИКОГДА НЕ ВИДЕЛИ БЫ ЭТО В КАЧЕСТВЕ ПРОБЛЕМЫ — грядущей или нагрянувшей. Никаких расширений, подпорок и новых версий IP-протокола не понадобилось, т.к. вышеописанный способ расширяемости потенциально безграничен и достаточно гибок по своей сути.
Менее известная, но такая же грядущая и неотвратимая проблема имеется и в плане символических имён сайтов. Каждое физическое или юридическое лицо, создавая свой веб-ресурс, стремится дать ему легко запоминаемое название, имя, относящееся к продукции или названию фирмы (или к собственным паспортным данным), да или просто некоторое осмысленное буквосочетание. А из всего набора комбинаций букв и цифр таковых оказывается поразительное меньшинство. И поскольку люди во многом сходно мыслят, являются детьми одной и той же цивилизации, выпускают подобную продукцию, а также часто являются однофамильцами — часто возникают рализчные споры и коллизии, разногласия, кто имеет больше прав называться именно так, а кто опоздал.
От сети Интернет к пространству Интернета
Впрочем, хватит с предисловиями и лирическими отступлениями. Данный рассказ о том, каковы тенденции развития сети Интернет, каковой она может быть в будущем. Безусловно, о таких вопросах судить чрезвычайно сложно и опасно. Вариантов развития событий масса, и изложенные тут мысли вполне могут оказаться впоследствии «космической поилкой для лошадей» из рассказов Жюля Верна. Рассуждать на эти темы логичнее всего посредством экстраполяции уже имеющихся тенденций.
А тенденции на данный момент таковы. С момента зарождения и до нынешнего сети развивались из небольших локальных очагов в единое однородное пространство. Доступ в них — из экзотической привилегии в обыденную данность, суть — из научно-технических экспериментов к одной из форм жизнедеятельности.
Следует ожидать, что тенденция к однородности сетевого пространства будет продолжаться и придёт в конечном итоге к некому подобию единой файловой системы (далее по тексту: мега-ФС). Это будет единое пространство, физически расположенное на базе дискового пространства серверов, некое подобие нынешних RAID-массивов: вся совокупность веб-страничек, содержимого файловых архивов, медиа-контента будет «размазана» по множеству машин, и при недоступности некоторых из них целостность информации не пострадает за счёт возможности её восстановления с остальных работающих машин.
Это также упростило бы поиск и организацию хранения нужной информации. В таком варианте нет необходимости хранить множество копий одной и той же информации. А учёт наработок и протоколов пиринговых сетей поможет постоянно контролировать и предупреждать возможное появление таких избыточных копий и объединение их в единый экземпляр
Ныне используемые сервисы, такие как протоколы HTTP, FTP, ICQ, почтовые сервисы и пр., поддерживаются специфическим софтом, по сути своей довольно разнородны и требуют индивидуальных настроек на каждом сервере, где они запущены. Унификация всего этого хозяйства может привести к вырождению вышеперечисленного, к неким единым для всех службам, находящихся под управлением, единой унифицированной системной среды — скажем так, мета-ОС. Другими словами, Интернет представляется как некий гигантский мегакомпьютер с мега-ФС и мета-ОС, физически распределённый на базе отдельных серверов.
Средства доступа к информации будут иметь унифицированный интерфейс, технически основанный на некой единой логике и универсальный в плане использующих его устройств доступа. Для ныне живущего человека наиболее приемлемая из имеющихся концепций видится в POSIX-стандарте. И если ничего более удачного из концептуально нового не изобретут, то вполне вероятно, что он (или результат его последующего развития) останется прототипом и концепцией организации Интернета будущего, и даже более, станет таковым в еще большей степени. Тогда, к примеру, следуя принципам единости интерфейса, любые манипуляции будут происходить посредством унифицированного инструмента: подобием проводника, или файлового менеджера, да хоть командной строки (уверен, она будет жить всегда, меняться будет лишь её популярность) — кому что ближе!
К примеру, средства доступа к пользователю, к его данным, доступным сервисам и т.п. может быть организована в виде специальных файлов в каталоге пользователя, в которые можно писать и из которых можно читать (при наличии соответствующих прав доступа). Так, теперь пользователь может находясь на работе, запустить дома к своему приходу кондиционер, зайдя в подкаталог «dev» своего домашнего каталога и записав в файле «домашний кондиционер» команду «POWER ON», или же дать жене ключи от машины посредством установки соответствующих прав доступа файлу «личный автомобиль» =))
Пользовательские данные могут храниться подобным же образом в виде распределённой информации. Да и обработка информации вовсе не обязательно должна выполняться локально установленным софтом — Google, YouTube, Real Media и др. уже положили начинание этому: удалённое редактирование графических файлов, хранилища видеороликов, потоковое аудио и видео… Не говоря уже об игровых серверах, потребующих лишь небольшого клиента на стороне игрока.
Предпосылки к этому существуют в силу того, что стоимость хранения единицы информации падает, а ее важность, ценность, требования по целостности и бесперебойности доступа растут. Мы уже сейчас ходим в Интернет с мобильных телефонов (которые тем временем плавно превращаются в полноценные компьютеры), подключаем игровые приставки к сети. Да что уж там — банальные бытовые приборы: нынче есть эксперименты, к примеру, по «интеллектуальным» микроволновкам, подключающимся по сети к серверу с кулинарными рецептами для выяснения нужного режима работы. А ещё представьте себе лампочки, утюги и пр. электроприборы, подключающиеся, допустим, по Wi-Fi к обслуживающему ваш дом/квартал серверу, и сообщающие в энергосбыт о количестве потреблённой электроэнергии? А что? Запросто!
Это всё к тому, что будет масса взаимодействующих друг с другом разнородных приборов, обменивающихся между собой разнообразной информацией. И всему этому необходимо предоставить некий единый и универсальный способ обмена информации, а также её хранения. С этой позиции идеология интерфейса унифицированных терминалов, подключённых к единому пространству под управлением своего рода мета-ОС представляется весьма вероятной и оправданной.
Можно предположить унификацию и пользовательских машин (и прочих бытовых приборов) до уровня терминалов, акценты на мощность в которых будут расставлены лишь в плане скорости доступа к сетевым ресурсам. На данный момент уже существуют и плодотворно используются технологии распределённых вычислений, позволяющие организовать выполнение ресурсоёмких задач посредством множества компьютеров, объединяемых в единую вычислительную структуру. Пользовательские терминалы не обязаны оснащаться мощными процессорами и большими объёмами памяти — их функцией будет лишь организация интерфейса пользователя, принятие от него исходных данных и выдача результатов в удобной форме. А все вопросы обработки и хранения информации будут выполняться на удалённых специализированных серверах. К тому же такая централизация упростит доступ к личной информации из различных источников, с различных терминалов.
Тенденции наращивания мощностей будут иметь смысл для специализированного оборудования: серверов, вычислительных кластеров и пр. техники, не предназначенной для конечного пользователя. Сейчас многие с любопытством гадают: справедлив ли закон Мура (рост производительности компьютерной техники в 2 раза каждые 1,5-2 года) или это был лишь временный эффект; а также выйдут ли рабочие частоты на уровень оптического диапазона? Предсказать невозможно. Ныне существующие технологии приблизились к своему пределу, а работы по созданию оптического компьютера споткнулись о проблему управления световым потоком: существующие на данный момент способы требуют использования достаточно больших напряжений, приложенных к весьма малогабаритным элементам. Это сложно даже в случае экспериментальных установок, а про широкомасштабные промышленные образцы и говорить не приходится. Если изобретут какие-либо принципиально новые более удобные методы — будут вам и процессоры светиться, и закон Мура соблюдаться. Иначе — будем выкручиваться как-нибудь иначе (посредством тех же рапределённых вычислений к примеру).
Блеск и нищета протокола TCP/IP
Вышеобозначенная проблема наименований адресов тоже должна претерпеть кардинальные изменения. Нынешнее устройство является прямым следствием особенностей устройства самой сети и жертвой её неоднородности. Сеть и по сей день представлена, как совокупность предоставляющих сервис доменов и их иерархии. Эта иерархия и отражена в абсолютных именах сетевых ресурсов. В результате эти имена, во-первых, страдают от дефицита удобных и желаемых терминов, во-вторых, отражая иерархию, иногда могут становиться плохочитабельными, неочевидными, длинными и трудными для запоминания. Ко всему прочему, в командной строке браузера мы наблюдаем совсем уж технические подробности организации запросов к серверу, передачу параметров (хотя лично автора это нисколько не смущает — он считает видимость всех этих подробностей даже полезным для себя и частенько любит с ними поиграться).
Всё это, наряду с организацией связи между серверами, IP-адресами и пр. впоследствии должно уйти на более низкий уровень. Пользователь будет знать об этом весьма условно — как мы например сейчас, копируя файлик, не можем так просто выяснить «невооружённым глазом», в какие именно по счёту кластеры он записывается (да нам чаще всего это и не нужно).
Уж коль скоро мы ввели понятие мега-ФС, то надо ожидать, что методика хранения информации в ней будет тоже подобна таковой на обычных файловых системах. Т.е. будут приватные зоны: вышеупомянутые домашние каталоги пользователей, различные зоны с разными видами доступа (торговые зоны, коммерческие организации, госструктуры и т.д.). Имеющийся прототип нынешних порталов может быть развит в идеологию построения адресации Интернет-ресурсов. Будут, скажем так, тематические каталоги с уточняющими тематическими подкаталогами, возможность организации ссылок (на подобии юниксовых жестких и мягких) и для конечных ресурсов, и для тематических каталогов, в случаях неоднозначности определений.
Нынешние поисковики индексируют исследуемые ресурсы, хранят свою базу данных, и все поисковые запросы являются обращением к этой базе данных. Недостатки и слабые места этого механизма известны: устаревание индексированной информации, размеры самой этой базы, нечёткость попадания. Поиск будет производиться в нашем случае более целенаправленно: во первых сразу возможна фильтрация чисто тематическая. Во вторых, неоднозначные ресурсы останутся находибельными посредством межтематичесих ссылок. Система учёта ссылок также позволит автоматически фильтровать информацию, равнодоступную несколькими способами. Индексация тоже останется в качестве вспомогательного поисково-сортировочного механизма. Но главное — преобразится сама идеология адресации: теперь к примеру книгу «Х» можно будет найти любым удобным подвернувшимся способом:
автор->творчество->литература->книги->Х
магазины->книжные->литература->книги->Х
книги->тематики->авторы->Х
Их нравы… или об авторских правах и копирайтах
Вопрос изначально весьма тонкий, и часто в нём допускаются неточности, недопонимания и смешивание понятий. Поэтому для начала пару слов о терминологии.
Существует обширная терминология и понятийная база по разновидностям и особенностям авторских прав. Но мы рассмотрим лишь две из них, наиболее отчётливые. Неимущественные права: т.н. моральные авторские права, право на имя, право на обнародование произведения, право на его неприкосновенность, право на научный приоритет в открытии — те права, которые не могут быть отчуждены, изъяты, исчезнуть за давностью, передаваться другому, которые возникают в момент и по факту создания произведения или научного открытия. Регистрация их необязательна и желательна лишь для доказательства авторства или приоритета при возможных юридических разбирательствах. Присвоение этих прав называется плагиатом. Имущественные, которые по сути и являются копирайтом: они могут передаваться другому лицу, продаваться, покупаться, изыматься итд. — выступают уже как «вещь», как предмет частной собственности. В данном случае держателем таких прав не всегда является истинный первоначальный автор. Например, права на произведения программиста, работающего на фирму, чаще всего принадлежат этой фирме. Присвоение этих прав в явной или неявной форме, а также незаконные манипуляции с объектом копирайта может трактоваться как пиратство.
Авторские права были сформулированы и узаконены Бернской конвенцией от 9 сентября 1886 г. и Женевской Конвенцией от 6 сентября 1952 г., и служили для защиты авторов и стимулировали их к плодотворному творчеству. Но наряду с известным прогрессом и преимуществами, новые технологии внесли и смуту в эти казалось бы очевидные и устоявшиеся положения.
Особенно рельефно это проявилось в сфере медиаконтента: музыкальной и видеопродукции. В прошлом, выпуск продукции был под контролем распространителей — посредников между авторами и потребителями авторской продукции. Распространение материалов было технически сложно, требовало материальных затрат, было часто сопряжено с потерей качества при копировании. В этой ситуации распространитель шёл на встречу авторам, выкупая у них имущественные права и беря на себя технические вопросы по распространению, рекламе, продажам и т.п., оставляя автору возможность заниматься исключительно творческой деятельностью. Авторы могли продавать свои права, переложив вопросы продвижения, распространения и защиты на специально занимающуюся этим сторону — распространителя.
По мере упрощения и совершенствования технических аспектов распространители начали постепенно терять контроль над рынком авторских произведений. С одной стороны авторы стали меньше нуждаться в посредниках между своими произведениями и их потребителями — вопросы распространения и рекламы существенно упростились. С другой стороны появилась т.н. пиратская продукция — нелегальные копии произведений, за которые ни авторы, ни сотрудничающие с ними распространители не получали никакой прибыли. Не получало прибыли с этого и государство — пираты в основном был представителями теневой экономики, и поэтому оно стало явлением, неугодным для всех. Страдали от этого и пользователи — часто пиратская продукция оказывается некачественной: те же «экранки» недавно выпущенных фильмов, аудиозаписи с низким качеством звука, перепутанные названия песен и альбомов и т.д.
Если ранее пиратство было слабо выражено, а борьба с ним была вялотекущей (а то и вовсе не велась), то с появлением Интернета оно приобрело значительный размах и обратило на себя внимание, как серьёзная, первоочередная проблема. В первую очередь страдали от этого распространители, косвенно — авторы, и отчасти — экономика стран.
С другой стороны — пиратство — неотъемлемый спутник той деятельности, где имеют место большие переплаты (относительно себестоимости продукции) и возникает сверхприбыль. Причём пиратство (в т.ч. и в его первоначальном смысле) это частный случай исторически сложившегося факта, характерный для всего теневого бизнеса, как явления. И виноваты в нем сами распространители продукции: в погоне за сверхприбылями, за возможностью получить огромную прибыль при несравнимо малых исходных затратах, они сами провоцируют появление людей, самовольно выпускающих ту же продукцию по относительно низким и более доступным ценам. Причём более серьёзной угроза пиратства стала, когда пиратская продукция оказалась в состоянии конкурировать с легальной продукцией и по качеству.
Борьба с этим явлением сейчас основывается на разработке всё более изощрённых технических и юридических методов лишения пользователя возможностей манипуляций с защищаемой продукцией: запреты на создание точных цифровых копий (DVD-технологии), региональная защита DVD-дисков, верификация легальности копии (защита для игровых CD-дисков StarForce и ей подобные), верификация легальности пользователя (серийные номера, аппаратные ключи итп), привязка к конфигурации компьютера (генерация идентификаторов на основе информации о компьютере, отсылаемой пользователем), ограничение на число запусков и зависимость качества продукта от этого числа (аудиозаписи с постепенным ухудшением качества звука при повторных проигрываниях — разработки Apple), технологии цифровых подписей итп. Системы защиты уже внедряются на уровне железа и основополагающих принципов построения операционной системы (реализовано в Windows Vista). Ко всему прочему также формируются некие этические нормы, провозглашающие использование легальных продуктов в их нынешнем виде и нынешними способами, поощряющие лишение прав и свобод одних пользователей другими, или собственно держателями авторских прав.
Пираты тоже не стоят на месте и по мере появления новшеств в защите, разрабатывают методы их обхода. И это подобно «спору снаряда и брони» — на любое действие рано или поздно найдётся адекватное противодействие.
В результате всех этих действий страдает в конечном итоге сам пользователь. Ему приходится совершать дополнительные действия, усложняющие использование произведения, доказывать своё уже оплаченное право на пользование произведением. К тому же, в случае технических ошибок, к примеру, некачественности носителей, оборудования, либо ошибочных действий самого пользователя, эти вышеперечисленные методы защиты вполне могут обратиться против него, лишая пользователя в конечном итоге его же законных прав. Простой пример: можете ли вы заменить поцарапавшийся со временем, но честно купленный, диск с фильмом или игрой? Или для личного пользования легально сделать резервную копию с легально приобретённого лицензионного диска?
Меры, принимаемые сейчас по защите авторских прав, нынче реализуются в ущерб интересов конечного потребителя. Да и в отношении самих авторов, производителей авторские права начинают работать против них самих, ограничивая их же в свободе творчества, использовании чужих наработок, смещая внимание и сферу деятельности от творчества к вопросам защиты своих произведений. В силу несовершенства и устарелости принципов, в сфере авторских прав намечаются крайне вопиющие события.
Так, под копирайт грозились отдать результаты обработки информации — т.е. авторские права на сбор, методы обработки и соответственно права на владение полученной подборкой информации (тут произведением является результат компиляции информации). В результате под эту категорию попали бы и результаты поисковых запросов, и различные информационные ресурсы — пресса, справочная литература, электронные библиотеки итд.
В силу тех же причин происходят также досадные недоразумения и совсем абсурдные ситуации. Например, двоим австралийским композиторам удалось заполучить права на все музыкальные фразы, образующиеся из рингтонов мобильных телефонов при наборе всех возможных комбинаций номеров. Таким образом, они наглядно показали всю абсурдность и несовершенство нынешних законов о копирайте. Однажды чуть не получилось, что весь Интернет, все компьютеры, попадают под нарушение ограничений на копирование информации!
Дело в том что чисто технически, для возможности работы и легального отображения информации, техника не может не создавать технически обусловленные промежуточные копии контента: по сети информация передаётся пакетами, т.е. копируется от сервера к серверу, на компьютере пользователя информация загружается в память, отображается на мониторе — а это уже копии, причём классифицируемые как нелегальные! Юристам пришлось тогда изрядно попотеть, «спасая» Интернет — пришлось внести уточнения в законодательство, оговаривающие такие вот технически неизбежные моменты.
В сфере авторских прав наступил кризис. И он будет только усугубляться до тех пор, пока в этом вопросе не наметятся кардинальные переосмысления как самой сути авторских прав в свете новых технологий, так и методов их защиты. Проблема авторского права и копирайта в вещественном подходе к объекту авторского произведения. Здесь нужно искать принципиально новые подходы.
Как вариант, возможен переход выпуска носителей информации под контроль и финансирование держателей авторских прав. В случае описанной ранее унификации подключаемых к сети устройств до уровня терминалов, увеличения скорости обмена данными и стремления к минимизации и портативности, возможно, актуальность носителей большой ёмкости станет значительно меньше — себестоимость загрузки одного и того же контента в конечном итоге всё равно будет меньше затрат на покупку носителя.
Носители будут покупать большей частью для специальных целей (например, серверное оборудование, коллекционеры, желающие иметь свои личные копии, хранение секретных данных итд) — в любом случае, гораздо более ограниченный контингент, нежели «простые смертные» пользователи. В этой ситуации производители носителей в содружестве с держателями авторских прав вполне могли бы разработать бизнес-схему, в которой носители продаются по завышенной цене и за счёт этого происходят отчисления авторам и держателям авторских прав (с которыми имелись бы соответствующие договорённости). Т.е. приобретение носителей стало бы оправданным в случае серьёзной на то необходимости. Остальные пользователи могли бы пользоваться контентом, загружаемым из сети по требованию, отчисляя за доступ к нему ничтожные суммы.
В прошлом, когда еще не было даже видеомагнитофонов, люди ходили в кинотеатры и смотрели фильмы, заплатив каких-то 20 коп. за сеанс. И все были довольны: киноиндустрия процветала, в кинотеатрах частенько случались аншлаги… Расходы по приведенной схеме могла бы оказаться гораздо меньше 20 советских копеек, при несоразмерно превышающих объёмах пользования — и все бы были довольны в гораздо большей степени.
Возможен даже вариант более глубокого пересмотра социально-культурных ценностей, при котором предметом имущественных накоплений стал бы сетевой трафик, востребованность ресурсов. Коммерческие структуры и различные пользовательские сервисы получали бы прибыль в качестве исходящего трафика, а пользователи платили бы им за это своим входящим.
От необычности подхода сразу возникает вопрос: а как этот трафик будет соотноситься с колбасой и хлебом? А точно также, как с ними соотносится сейчас золото и деньги. Вопрос лишь в том, чтобы этот механизм был отработан в такой же мере, как и в случае принятых нынче средств расчёта и финансовых накоплений. Результаты по трафику могут затем обратимо преобразовываться в обычные деньги на счету пользователя, которыми он по прежнему сможет воспользоваться в мире реальном. Определённые предпосылки к такому развитию событий имеются уже сейчас — электронные средства оплаты — начиная с кредитных карточек и заканчивая электронными деньгами (Webmoney, Яндекс.Деньги итп). Сейчас они аппелируют всё к тем же обычным деньгам, но в будущем вполне могут стать самостоятельным явлением.
Интернет — город контрастов
Доступ в сеть станет гражданским правом каждого честного человека, будет свято охраняться и контролироваться законом наряду с прочими гражданскими свободами. По сути, как бы второе гражданство. Это действительно очень вероятно, т.к. уже сейчас есть и электронная коммерция, и электронные деньги, и электронные сообщества — обширная жизнедеятельность человека, подобная таковой в реале. И если ранее Интернету была свойственна определённая анархичность, многоликость и анонимность, то в будущем скорее всего кибер-жизнедеятельность человека попадёт под более жёсткий контроль.
Логин/пароль на выход в сеть станет чем-то вроде паспорта, средством индивидуализации личности в сети, к которому будут привязаны и его реальные паспортные данные, и счёт в банке, и сферы доступа (по возрастным ограничениям, к приватной информации, к различным сервисам в соответствии с платёжеспособностью или социальной благонадёжностью, итп), различные как внутрисетевые возможности, так и касаемые реального мира. Авторизация при доступе в сеть будет индивидуализировать человека, и попытки выхода не от своего имени будут караться на уровне подделки удостоверяющих документов.
Соответственно и меры наказания тоже преобразуются, чтоб идти в ногу со временем. И тут на ум приходят воспоминания о Кевине Митнике, которому запретили на некоторое время подходить к компьютерам, а также мыслится переигранный сюжет фильма «Терминал» с Томом Хенксом, когда человеку будут ограничивать доступ в реал путем невыпускания из компьютерного клуба.
Наверное, картина покажется очень мрачной. Возможно. С нашей нынешней позиции, на фоне нашей жизни. Все в мире относительно, и человеку, скажем, родом из 19-го века наш мир вероятно тоже показался бы не во всём радостным и благополучным. Люди, живущие в маленьких провинциальных городках, приезжая в крупные города тоже чувствуют дискомфорт, переизбыток событий и информации, запыхиваются от скорости жизни, в то время как постоянно живущие в мегаполисах варятся во всем этом непрерывно и не ощущают всего этого, наоборот — гордятся своими городами за широту возможностей, ассортимент предложений, спектр услуг и уровень цивилизации (по сравнению с провинцией). Дело в привычке и не более того. И грядущее поколение, для которого все вышеописанное будет данностью, будет счастливо жить в своём мире и уповаться его возможностями, не видя ничего плохого в том, что вызывает у нас опаску.
Право на жизнь, право на клик, право на права доступа
Мир, в котором каждый человек оказывается «на виду», где его социальные и деловые реквизиты находятся под контролем, может показаться враждебным, неприемлемым и угрожающим различным свободам человека, прав на конфиденциальность итп. На самом деле есть по крайней мере три контраргумента.
Во-первых, любой вариант устройства общества, от тоталитаризма до самой что ни на есть демократии, может обратиться как во благо, так и против человека. Смотря кто и с какими целями этим обществом будет управлять. Во-вторых, никогда не было, нет и не будет ничего идеального — любое общество имеет как свои недостатки, так и свои достоинства, и к тому же никогда не сможет удовлетворить всех одновременно. В-третьих, всегда следует не путать понятия свободы и анархии. Если свобода подразумевает (в идеале) социально приемлемые проявления человека, ограничивая и защищая его же от асоциальных, то анархия — это беспредел, руководимый грубой силой и правом сильнейшего: в данном случае ни о каких свободах и правах человека речь уже не идёт. Естественно, описываемые здесь предположения весьма полярны и служат скорее для обозначения контрастности понятий, нежели описания реальной ситуации: истина всегда находится где-то по середине.
В конечном итоге всё зависит от человека — какое будущее он выберет для себя и своих потомков, а именно — от нас — какой фундамент для будущего мы закладываем прямо сейчас.
